Форум » Архив » Гостиница "Козочка" » Ответить
Гостиница "Козочка"
Мордаунт: Хозяйкой здесь прекрасная Мадлен.
Ответов - 35, стр:
1 2 All
Провидение: Придорожная таверна, смерть Лилльского палача 28 мая 1648 года Королевская площадь Мушкетеры пировали, обменивались анекдотами по поводу Мазарини и Фронды. Вино лилось рекой, друзья забыли все разногласия. И тут к ним поднялась Мадлен. - Господа, вас хочет срочно видеть один человек. Он говорит, что у него срочные новости для вас. Атос начал догадываться: - Как его зовут? - Гримо. - Уже вернулся... Что могло случиться?.. Зовите его скорее! Вошел Гримо: - Господа, на вас началась охота. Убили Лилльского палача. У миледи появился мститель. Наверняка он уже в Париже. Берегитесь.
д'Артаньян: - Что-то Гримо стал слишком разговорчив за прошедшие годы- усмехнулся д'Артаньян. Ему было весело, и он не мог поверить в истинность сообщения. - В самом деле, едва ли у лильского палача не было иных врагов- у каждого палача их более предостаточно. Впрочем.... ведь кажется у миледи был сын?- Эта мысль неожиданно пробила брешь в плотной стене хмельного веселья овладевшего гасконцем. - Вы ничего не знаете о нем, Атос?
Провидение: - В принципе, я разрешил ему говорить, хотя ему это трудно. - ответил побледневший Атос. - Уж если он заговорил, значит, действительно произошло нечто незаурядное. Сын? Да, я слышал что-то от лорда Винтера. Ты знаешь, как он выглядел, Гримо?
Мадлен: Мадлен с любопытством слушала разговор мушкетеров: "Какой Лилльский палач? Какая миледи , и почему за нее кто-то должен мстить... Так, это значит, что они скоро уедет и д'Артаньян, конечно, друзей не оставит. Ну что ж, живым его не выпущу, пока все не расскажет!- думала молодая женщина, а вслух спросила с очаровательной улыбкой: -Быть может, господа, желаете ещё чего-нибудь, к дополнению к уже поданному угощению? Если надо было бы принести ещё чего-нибудь на стол, то она смогла бы присутствовать в комнате и услышать, если не весь, то уж часть разговора точно. Зная своего постояльца и его упрямство, она не рассчитывала всерьез что-то от него узнать
Провидение: - Выглядел жутко. Одет августинцем, белокурые волосы, странно-светлые голубые глаза... Он изрубил палача его же мечом. Гримо еще трясло от ужаса, и слова он произносил с трудом.
Арамис: - Весь в мать, и внешне, и внутренне, - едко заметил Арамис. - Что вы об этом думаете, Атос? Как-то ему стало неуютно. И когда Мадлен предложила новые кушанья, охотно согласился: - Принесите еще бургундского и ветчины, Мадлен.
Мадлен: Мадлен быстро вышла из комнаты, прихватя с собой пару бутылок бургунского и ветчину, поставила угощение на стол и отшла к стене, прислонившись к ней и обратясь в слух.
Атос: Атос помрачнел лицом, как обычно, когда разговор заходил о миледи. - Знаете, Арамис.... Я, возможно говорил вам уже, что у меня на душе лежит огромный камень из-за того, что мы казнили эту женщину. Я чувствую вину и перед ней - за то, что лишил ее жизни, и перед ее сыном - за то, что лишил его матери, какой бы она ни была.... Иногда даже у меня возникает желание чем-то искупить эту вину... Сказав это, Атос выжидающе посмотрел на друзей. Он знал, что его слова им не понравятся, но надеялся, что кто-нибудь с ним согласится.
Арамис: Арамис с сомнением посмотрел на него: - Вы сожалеете, Атос? Странно. Если честно, я сожалею об этом только потому, что это была женщина. Но это было ужасное создание. Подумайте, Атос, если вы признаете Божественное правосудие и Его участие в делах земных, значит, эта женщина была наказана по воле Божьей. Мы были только орудиями, не более. И не говорите мне о свободной воле, никаких нарушений тут нет. Что делает судья? Он волен осудить или оправдать, и осуждает без боязни. Что делает палач? Он владыка своей руки, и казнит без угрызений совести. В конце концов, на смертном одре мы покаемся в этом грехе, да и все дела. - цинично сказал он. - Лично я не испытываю никаких угрызений совести.
Портос: - А, я вспомнил... Армантьер, да... - Портос уже и думать забыл про это дело. - Я согласен с Арамисом. Меня это тоже нисколько не тяготит. Если б там не было этого палача, я бы сам отрубил ей голову. Портос особо не задумывался. То, что он помнил, не внушало ему никаких угрызений совести. Он помнил только страх - и только.
Атос: Атос с пониманием относился к мнению своих двух друзей, и все же он печально и выжидающе смотрел на д'Артаньяна. Он всегда испытывал к д'Артаньяну особые чувства, и ему было важно знать, что думает об этом гасконец.
д'Артаньян: - Возможно, в чем-то вы правы, Атос. - ответил д'Артаньян. - Участь миледи действительно незавидна, однако она сама ступила на этот путь и он привел ее к гибели. Когда я вспоминаю эти ужасные дни, я думаю о бедной госпоже Бонасье, павшей жертвой этой женщины. Я часто сожалею о несчастной Констанции, но никогда меня не мучают угрызения совести из-за ее убийцы. Арамис прав - миледи понесла заслуженную кару, и мы не должны были проявлять снисхождение к ней только потому, что она женщина.
Атос: Атосу стало больно за д'Артаньяна, он вспомнил как горько переживал юноша эту первую большую в своей жизни утрату: - Простите, дорогой д'Артаньян, что я вернул вас к столь тяжелым для вас воспоминаниям. Убийство госпожи Бонасье было жестоким и несправедливым деянием, как и многие другие деяния этой женщины. Я ничуть не оправдываю ее, друзья... Но, несмотря на все сказанное, чувство вины, о котором сейчас Атос умолчал, так и не оставляло его.
Мадлен: " Костанция? Зачем её следовало убивать, да ещё к тому же женщине? И почему д'Артаньян так о ней сожалеет?" -Простите, что вмешиваюсь, господа, но кто такая это госпожа Бонасье?- спросила она, как бы обращаясь ко всем четверым, но нельзя было упустить из виду, что на секунду-другую её взгляд задержался на гасконце. Мадлен, как и другие фламандки, была очень вспыльчива и ревнива, чем не раз докучала д’Артаньяну, но, порой. Ничего не могла с собой поделать.
д'Артаньян: По лицу д'Артаньяна пробежала легкая тень и тотчас пропала. Ему было немного неприятно, что Мадлен подслушивала их разговор, но в то же время ее ревность немного позабавила гасконца. Пожалуй, лучше рассказать ей все сейчас, а то потом она от него не отстанет со своими подозрениями. - А вам никогда не говорили, Мадлен, что подслушивать нехорошо? - мягко пожурил он молодую женщину. - А что касается госпожи Бонасье - она была кастеляншей королевы, я любил ее, и она любила меня. Это было двадцать лет назад. Ее отравили по приказу кардинала Ришелье, отравила миледи, шпионка кардинала, которую мы предали смерти. - глухим голосом закончил д'Артаньян.
Мадлен: Мадлен выслушала его, сделав при этом обиженный вид, однако, не вызывало сомнений, что она на него уже не сердится: -А кто же виноват, что вы не замечаете, когда я нахожусь с вами в одной комнате?-спросила она, очаровательно улыбнувшись.
Моруак: Моруак немного опередил Рошфора и первым вошел в «Козочку». Переступив порог, он сразу же увидел четверку мушкетеров за одним столом. У Моруака отлегло от сердца. Рошфор был прав - их дружба оказалась сильнее принадлежности к противным лагерям. «Значит, я действительно зря волновался» - с облегчением подумал гасконец. И тут он заметил Мадлен. Моруак почувствовал, как стеснило грудь, и с трудом перевел дыхание. Он устремил на Мадлен долгий нежный взгляд, но тут же отвел глаза, стоило ей посмотреть на него. Стараясь скрыть свое волнение, Моруак широко улыбнулся друзьям.
Рошфор: Рошфор вошел в "Козочку" следом за Моруаком. Мушкетеры сидели за столом, как в былые времена, и никто не мог подумать, что еще недавно они готовы были скрестить шпаги. Он бросил говорящий взгляд Моруаку, мол, видите, ничего с ними не случилось. Он заметил его взгляд и еле подавил улыбку, поняв чувства друга. Еще по дороге от него не ускользнуло задумчивое состояние Моруака, и сейчас его волнение не укрылось от проницательного графа. Моруак, похоже, влюблен в эту женщину, хотя тщательно старается скрывать свои чувства. Но что можно скрыть от такого опытного человека как Рошфор! Также он пристально посмотрел на Арамиса, дав ему глазами знак, что пришли они не просто кутить вместе с ними. - Приветствую, друзья мои, - перехватил он инициативу. - Вы нам позволите к вам присоединиться?
Мадлен: Пока мушкетеры разговаривали о былых временах, в таверну зашли ещё двое посетителей. Услышай, как хлопнула входная дверь, и послышались тяжелые мужские шаги, Мадлен оглянулась и увидела Рошфора и Моруака. Второй смотрел на нее так, будто бы не замечал вокруг никого и ничего. Но стоило им встретиться взглядами, как он сразу же отвел взгляд. "Это Моруак и Рошфор. А если это они, то сейчас сново пойдет разговор о делах государственной важности, о которых мне, само-собой, соышать не полагается,- подумала мадлен, а вслух спросила: -Вам принести чего-нибудь, господа, держу пари, что вы не откажетесь от отличного бургунского вина.
Рошфор: - Конечно, не откажемся, - учтиво сказал граф, понимая, что Моруак сейчас спокойно общаться с ней не может. - Принесите еще пару стаканов и бутылку. А также ветчины. Он сел на свободное место поближе к Арамису.
полная версия страницы