Форум » Архив » Кабинет Мазарини 2 июня 1648 года, вечер(Мазарини, Мордаунт, затем диалог с де Жюссаком) » Ответить
Кабинет Мазарини 2 июня 1648 года, вечер(Мазарини, Мордаунт, затем диалог с де Жюссаком)
Мордаунт:
Ответов - 46, стр:
1 2 3 All
Мордаунт: Придорожная таверна, смерть Лилльского палача 28 мая 1648 года Мордаунт поднялся по лестнице Пале-Рояля и подошел к дверям покоев Мазарини. Путь ему преградила стража. - Остановитесь, сударь! Кто вы? - Я чрезвычайный уполномоченный посол от генерала Кромвеля. - сообщил он. - У меня письмо к кардиналу Мазарини. - Кардинал занят. Дайте письмо, его передаст господин Ла Шене. - Нет, я уполномочен лично передать его из рук в руки кардиналу Мазарини.
Де Жюссак: В этот момент подошел де Жюссак. Он тут же оценил ситуацию. - Пропустить! - велел он страже. Те расступились. Де Жюссак три раза стукнул в дверь кабинета и ушел, не дожидаясь, пока Ла Шене откроет дверь.
Мордаунт: Мордаунт вошел вместе с Ла Шене, который не стал задавать вопросов, поскольку слышал разговор с де Жюссаком и гвардейцами, и доложил: - Посол из Англии господин Мордаунт! Прошу вас! Мордаунт вошел, достал письмо Кромвеля, и с поклоном протянул Мазарини. Затем стал ждать с бесстрастным и каменным лицом реакции министра.
Мазарини: Кардинал, занятый своими мыслями, взял письмо и некоторое время держал его в руках, не распечатывая. Чтобы сбить посланца с толку, он начал, по своему обыкновению, его выспрашивать, вполне убежденный по опыту, что мало кому удается скрыть от него что-либо, когда он начинает расспрашивать, глядя в глаза собеседнику. - Вы очень молоды, господин Мордаунт, - сказал он, - для трудной роли посла, которая не удается иногда и самым старым дипломатам.
Мордаунт: - Ваше высокопреосвященство ошибается, считая меня молодым, - бесстрастно ответил Мордаунт, про себя подавив всколыхнутую этими словами душевную боль. - Мне двадцать три года, но год страданий должен считаться за два, а я страдаю уже двадцать лет. Мне предстояло получить состояние в шесть миллионов, но у меня его отняли. Если б я носил свой титул, я был бы лордом. Если б я носил свое имя, вы бы услышали одно из самых славных имен Англии.
Мазарини: - Неужели? Должен сказать это очень любопытно. Шесть миллионов, титул лорда и прославленное имя. - удивлённо произнёс Мазарини распечатывая конверт. - Тогда позвольте узнать, госодин посол, как вас зовут?
Мордаунт: Мордаунт понял, что, пожалуй, сказал слишком много министру, которого едва ли знает. И с поклоном ответил, решив открыться Мазарини хотя бы частично: - Меня зовут Мордаунт. А то имя у меня все равно отняли. Карл I лишил меня дворянства. Все мои родственники от меня отреклись. Моя мать была злодейски убита, когда я был еще ребенком.
Мазарини: Мазарини понял, что посланец Кромвеля хочет сохранить инкогнито. Он помолчал несколько секунд, глядя на посланца с еще большим вниманием, чем вначале. Молодой человек казался совершенно бесстрастным. "Черт бы побрал этих пуритан, - подумал Мазарини, - все они точно каменные". Затем он спросил: - Кто же вас воспитывал?
Мордаунт: Мордаунт решил рассказать ему основное, не называя имен. Он ответил: - Кормилица-француженка. Когда мне исполнилось пять лет, она прогнала меня, потому что ей перестали за меня платить. И назвала мне имя моего родственника, о котором ей часто говорила моя мать. Он не признал меня и выбросил на улицу. Я побирался и просил милостыню, пока меня не взял на воспитание один протестантский пастор из Кингстона. Он передал мне все свои знания, воспитал в суровом ветхозаветном духе шотландской кальвинистской религии. Он помог мне искать родных. Долго мои поиски были тщетны, но благодаря случаю все открылось. Мою мать убил тот самый родственник при содействии четверых его дружков. А позже выяснилось, что король Карл Первый по просьбе того же родственника, в обход всех законов, отнял у меня дворянство и все имущество.
Мазарини: - А, теперь я понимаю, почему вы служите Кромвелю. - произнёс Мазарини с лёгкой улыбкой на лице. - Вы не любите короля? Не дожидаясь ответа кардинал начал читать письмо. "Господин Мордаунт, один из моих секретарей, вручит это верительное письмо его высокопреосвященству кардиналу Мазарини в Париже; кроме того, у него есть другое, конфиденциальное письмо к его преосвященству. Оливер Кромвель"
Мордаунт: Мордаунт все же ответил: - Да, ваше высокопреосвященство, я его ненавижу! Именно он, только по одной просьбе моего родственника, и отобрал у меня и титул, и все имущество. Видя, что Мазарини читает верительное письмо, вытащил основное и ждал возможности его передать.
Мазарини: Мазарини был поражен тем, с каким дьявольским выражением произнес Мордаунт эти слова. - Это ужасно, господин Мордаунт, - сказал Мазарини откладывая первое письмо. - Однако я вижу, что вы уже достали второе письмо. Давайте мне его и садитесь.
Мордаунт: Мордаунт протянул ему письмо и сел с непроницаемым видом. Черты его разгладились, взгляд снова потускнел. Он погрузился в глубокую задумчивость, вызванную разговором с министром. Очень немногим было дело до его прошлого. И посторонний министр выказал больше участия, чем родной дядя. С другой стороны, зачем? И можно ли ему доверить все? Он так и сидел, размышляя, пока Мазарини читал второе письмо.
Мазарини: Мазарини внимательно прочитал второе письмо, свернул и сунул в ящик стола. - Господин Мордаунт, - сказал кардинал громким голосом, словно для того, чтобы разбудить замечтавшегося посла, - мой ответ на это письмо будет тем удовлетворительнее для генерала Кромвеля, чем больше я буду уверен, что никто о нем не узнает. Ожидайте ответа в Булони-сюр-Мер и обещайте мне отправиться туда завтра утром.
Мордаунт: - Я уеду, монсеньор, - встал Мордаунт и направился к выходу, тому самому, через который он вошел в кабинет, тем более что он услышал своим тонким слухом шаги Ла Шене, который тихонько вошел в кабинет. Мордаунт услышал сказанные вполголоса слова:"Монсеньор, королева Генриетта в сопровождении какого-то английского дворянина только что прибыла в Пале-Рояль."
Де Жюссак: Де Жюссак курил трубку, опираясь на перила лестницы, когда увидел вышедшего от Мазарини посла Кромвеля. Теперь, немного приглядевшись, де Жюссак подумал, что лицо этого молодого человека кажется ему знакомым. В то же время де Жюссак был уверен, что раньше они не встречались - у него была хорошая память на лица, и если бы их пути где-то пересекались раньше, он бы запомнил это.
Мордаунт: Мазарини сказал Мордаунту выйти через другой ход, и Мордаунт повиновался. На выходе он встретился с де Жюссаком, но, прежде чем вступить с ним в разговор, он взглянул вниз через перила лестницы: фигура человека в черном показалась ему знакомой. Узнав лорда Винтера, он мрачно засмеялся. Потом, сдержавшись, подошел к Жюссаку. - Сударь, можно вас спросить? Это кто пожаловал к Мазарини? - спросил он, поприветствовав его учтивым поклоном.
Де Жюссак: Де Жюссаку не понравился этот смех и выражение лица молодого человека, ему сделалось немного не по себе. Однако де Жюссак ответил на поклон и, проследив за взглядом молодого человека, увидел лорда Винтера. Уж не он ли стал причиной этого мрачного смеха? Выходит, этот молодой человек его знает? Впрочем, де Жюссак привык не задавать лишних вопросов без крайней необходимости. - Это лорд Винтер. - ответил де Жюссак на вопрос своего собеседника.
Мордаунт: - Благодарю вас, господин... ? - пригласил к знакомству Мордаунт. - Это один мой знакомый, который мне очень много задолжал. Краем глаза он следил за Винтером. Он понимал, что лорд здесь находится неслучайно, он сопровождал королеву. Которая наверняка приходила к Мазарини с просьбой дать политическое убежище ее мужу. Мордаунт решил проследить за лордом Винтером: дождаться его ухода и последовать за ним.
Де Жюссак: - Шевалье де Жюссак, к вашим услугам. - слегка поклонившись, ответил де Жюссак. - Позвольте узнать ваше имя?
Мордаунт: - Меня зовут Мордаунт. Как вы уже слышали, чрезвычайный уполномоченный посол генерала Кромвеля, - представился Мордаунт. - Я слышал, что во Франции тоже неспокойно, как и у нас в Англии. Возможна ли у вас революция, как вы думаете?
Де Жюссак: - Если и возможна, то совсем иная, чем в Англии. - ответил де Жюссак. - Сместить Мазарини - не то же самое, что одержать победу над королем. Если Мазарини не справится с Фрондой и будет вынужден покинуть Францию, на его место придет другой, только и всего. Впрочем, лично я сомневаюсь в подобном повороте событий. Рано или поздно Мазарини придется пойти на уступки Фронде, и он это сделает и останется министром. И возможно, он еще сумеет проявить себя. Ришелье сам назначил его своим преемником, а покойный кардинал не стал бы отдавать это место кому попало.
Мордаунт: - Да, Франция - это не Англия, - согласился Мордаунт. С одной стороны, он был рад поговорить с де Жюссаком, а с другой - в любой момент был готов покинуть его, поскольку лорд Винтер мог выйти в любой момент. И еще - ему казалось, что где-то он слышал имя де Жюссака в связи с матерью. А вот где - не мог вспомнить. Но решил сам разузнать, не смущая де Жюссака расспросами. Джон Френсис Винтер(отнимай у него это имя или нет) оставался всегда воспитанным джентльменом.
Де Жюссак: - И все же Мазарини не чета покойному кардиналу. - продолжал де Жюссак. - Ришелье был действительно великим политиком и даже его противники по достоинству оценили его деяния, чего не скажешь о Мазарини. Порой я готов проклинать тот день и час, когда стал служить ему после кончины Ришелье. Разговаривая с Мордаунтом, де Жюссак не переставал украдкой изучать его. Кто же этот таинственный посол? Странное имя у него - Мордаунт. В переводе с латыни - жалящий, кусающий. Должно быть, это прозвище, подобное вымышленным именам знакомой ему мушкетерской троицы. Каково же его настоящее имя? Кого-то он до боли напоминает, только де Жюссак не мог понять, кого именно. И еще лорд Винтер... Де Жюссаку казалось, что разгадка совсем рядом, но не хватало одного кусочка, чтобы собрать эту мозаику.
Мордаунт: - Если верить тому, что я узнал, моя мать очень высоко ценила покойного кардинала, - признался Мордаунт. - Наш генерал Оливер Кромвель чем-то похож на Ришелье по размаху его замыслов. А Мазарини только начал; Ришелье ведь тоже многие ненавидели. Судить еще рано.
Мазарини: Неожиданный визит королевы Генриетты вызвал у кардинала лёгкий испуг. Мордаунта быстро вывели через другой ход, а сам Мазарини сунул первое письмо Кромвеля в папку, сел за письменный стол, вынул из ящика стола какие-то документы и начал читать, создавая иллюзию того, что он уже не менее часа занимается исключительно внутренними делами государства.
Де Жюссак: - В том, что вы говорите, есть доля правды. - ответил де Жюссак. - И я признаю, что Ришелье не зря назначил своим преемником именно Мазарини. Я сам имел честь убедиться в его достоинствах дипломата и политика еще при жизни Ришелье и догадываюсь, что он сможет неплохо проявить себя на посту министра. Но помяните мое слово - вторым кардиналом Ришелье Мазарини не станет никогда. Вы говорите, что Ришелье тоже многие ненавидели. Но и ненавидя, его противники признавали его величие, а Мазарини... Вы сами видите его попытки справиться с Фрондой. - Де Жюссак вздохнул. «Его мать высоко ценила покойного кардинала. Его мать... лорд Винтер... эти глаза и волосы... это странное имя-прозвище...» Мысли роем мелькали у де Жюссака в голове. Его мать... кардинал... лорд Винтер... Винтер! Миледи Винтер! Неужели?! Боясь спугнуть робкую догадку, де Жюссак спросил, стараясь сохранять спокойствие: - Прошу простить мне мое любопытство, господин Мордаунт, вы упомянули о том, что ваша мать высоко ценила покойного кардинала. Могу я узнать ее имя, если, конечно, это не тайна? - И замер в ожидании ответа.
Мордаунт: - Что ж, могу вам сказать, - Мордаунт подумал и внимательно посмотрел на собеседника. - Ее звали миледи Винтер, под этим титулом ее знали многие при дворах Франции и Англии. Про себя он вздохнул: будь она жива, возможно, у него была бы теперь совсем другая жизнь, кто знает... И кстати, шевалье де Жюссак мог бы помочь ему пролить свет на прошлое его матери.
Де Жюссак: Де Жюссак опустил веки и с трудом перевел дыхание. - Значит, это вы. - произнес он глухим голосом. - Теперь я понимаю, почему ваше лицо кажется мне таким знакомым. Вы - сын миледи Винтер. Я знал вашу матушку, господин Мордаунт. - Он помолчал в знак скорби. Теперь он понял, почему Мордаунт выбрал себе такое прозвище, и догадывался, что сын непременно захочет отомстить за мать, иначе он не смотрел бы так на лорда Винтера. Интересно, знает ли он про мушкетеров. Де Жюссак внимательнее вгляделся в его лицо. Горевшие мрачным огнем глаза говорили о желании мстить и о многих выпавших на его долю страданиях. И хотя лицом он был довольно молод, глаза делали его старше на много-много лет. Де Жюссаку стало жаль этого юношу.
Мордаунт: - А я теперь понял, где я мог слышать вашу фамилию, - ответил Мордаунт после недолгого молчания, во время которого он старался справиться с вновь появившейся душевной болью. - Как мне рассказывали, вместе с матерью кардиналу еще служили два человека: вы и еще граф Рошфор. Мордаунт не преминул навести некоторые справки в Пале-Рояле, прежде чем идти к Мазарини. Ему повезло подслушать разговор одного из старых гвардейцев с новичком. Старик предавался воспоминаниям, а Мордаунт жадно слушал, стоя поодаль. А еще ранее он слышал эти имена от кормилицы, его мать называла их при ней. - Мою мать убили ночью, убил тот самый лорд Винтер, и четверо его друзей, французских мушкетеров. Вы что-нибудь об этом знаете? - спросил он.
Де Жюссак: - Да. - ответил де Жюссак со вздохом. - И я, и граф Рошфор, и сам кардинал - мы были очень опечалены известием о ее смерти. Она была одной из самых прекрасных и умных и, пожалуй, самой отважной женщиной из тех, кого я знал. В ее лице кардинал лишился ценного агента, а мы с Рошфором потеряли хорошего друга. - Он опустил глаза. Де Жюссак колебался, назвать ли Мордаунту имена мушкетеров или нет. Он твердо решил помочь сыну миледи и сделать для него все, что будет в его силах, и в то же время ему делалось неуютно при мысли о том, что он откроет мстителю имена его жертв. Ведь Мордаунт наверняка не будет церемониться с убийцами своей матери, он постарается убить их так же, как они убили ее. Конечно, де Жюссак не питал к мушкетерам нежных чувств, но он уважал в них достойных противников и не пожелал бы им погибнуть, попавшись в западню. Однако и обмануть Мордаунта было нельзя, это значило бы предать память миледи, а де Жюссак относился с уважением к этой женщине и искренне оплакивал ее смерть. Придется все же отказаться от реванша с д'Артаньяном, сыновняя любовь - святое чувство, рядом с которым уязвленное самолюбие должно отступить. И де Жюссак решил открыть Мордаунту имена мушкетеров. К тому же, кто знает, может, им удастся спастись от мести Мордаунта, и тогда ему выпадет шанс все же свести счеты с д'Артаньяном.
Мордаунт: - Я согласен с вами, - сказал Мордаунт. - Поэтому вдвойне мерзко, недопустимо и страшно то, что с ней сделали ее убийцы. Значит, - заметил он колебания шевалье де Жюссака, - вы ничего не знаете об этой истории? Дело было в Армантьере.
Де Жюссак: - Да, в Армантьере. - как эхо отозвался де Жюссак. - Там ваша мать должна была встретиться с графом Рошфором, а чтобы он не забыл название городка, она написала его на клочке бумаги, а граф имел неосторожность потерять эту бумагу. Так убийцы узнали, где находится их жертва. Граф был в отчаянии, когда узнал, что оказался невольной причиной ее гибели. Мы оба сожалели о том, что не смогли спасти ее. От Рошфора я узнал, кто были эти люди. Одного из них знаете и вы - это лорд Винтер, ваш дядя. А четверо мушкетеров были давними противниками кардинала. Это господа Атос, Портос, Арамис и д'Артаньян. Не удивляйтесь - трое из них, записываясь в мушкетеры, избрали вымышленные прозвища, но их настоящие имена не тайна для меня. Атос - граф де Ла Фер, Портос - господин дю Валлон де Брасье де Пьерфон, Арамис - шевалье или, вернее, аббат д'Эрбле. Называя эти имена, де Жюссак почувствовал нечто, похожее на легкие угрызения совести. Однако он не мог поступить иначе. Пусть эти господа ответят за то, что сделали. Конечно, война есть война, а на войне неизбежны потери, и у мушкетеров были причины ненавидеть миледи, так же, как и у нее были причины желать им смерти, особенно д'Артаньяну, и все же... Они поступили слишком жестоко, чтобы остаться безнаказанными. Де Жюссак или Рошфор могли понять их и не мстить за миледи, но ее сын не остановится ни перед чем, чтобы покарать убийц, и со своей стороны он будет прав. Эти мысли вихрем пронеслись в голове де Жюссака, однако он ничем не выдал своих чувств.
Мордаунт: - Благодарю вас, господин де Жюссак, - мрачно сказал Мордаунт, - я запомню эти имена. И будьте уверены, все они получат по заслугам. Тут Мордаунт заметил, что лорд Винтер отошел от двери кабинета Мазарини, где он ждал окончания переговоров. - О, мне пора... Тысяча извинений, господин де Жюссак, за то, что вынужден вас покинуть. Вот и он. Я должен его выследить. Благодарю вас еще раз. Надеюсь, мы еще увидимся. И, поклонившись де Жюссаку, он спустился по лестнице, вышел из дворца, сел в седло, немного проехал, и на углу улицы Ришелье стал ожидать появления кареты, глядя на ворота Пале-Рояля.
Де Жюссак: Де Жюссак в ответ поклонился Мордаунту, а когда его шаги затихли в отдалении, сунул погасшую трубку в карман и некоторое время стоял так, прислонившись к перилам. Alea jacta est, жребий брошен, как сказал Юлий Цезарь. Де Жюссак вспомнил, как однажды уже простился с мечтой о поединке с д'Артаньяном ради миледи. Не в его правилах было отказывать даме, особенно такой, как миледи, тем более, если у нее были куда более серьезные причины для мести. Что значит задетое самолюбие перед местью оскорбленной женщины! Тогда ему повезло - гасконец остался жив. Теперь де Жюссаку опять приходится идти на жертву, на этот раз ради сына миледи. Но кто знает, д'Артаньян и его друзья не из тех, кто легко сдается, к тому же они столько раз выходили живыми из почти безвыходных ситуаций, быть может, им повезет и на этот раз. А за ним дело не станет. И де Жюссак почел за лучшее предоставить Всевышнему решить, что будет дальше.
Мордаунт: Когда из ворот показалась карета королевы, Мордаунт на расстоянии поехал следом. Недалеко от Лувра он стал ждать появления дяди, так же, так ждал у Пале-Рояля. Когда же лорд Винтер вышел, он снова поехал за ним. Лишь один раз лорд обернулся, почувствовав слежку. Но все обошлось, и Мордаунт спокойно "проводил" его до гостиницы. И вошел практически вслед за ним. "Нет, дядюшка, теперь вам придется меня выслушать!" - думал он, сжав зубы. Гостиница лорда Винтера в Париже(Мордаунт, лорд Винтер)
Мазарини: Когда за королевой Генриеттой закрылась дверь, Мазарини опустился в кресло, потирая висок. Английские дела, похоже, создадут гораздо больше проблем, чем предполагалось ранее. Фронда, так или иначе, может помешать их благополучному разрешению, но вот кажется, министр нашёл способ временно обезвредить противника. - Ла Шене, пригласите господина де Жюссака.
Де Жюссак: «Интересно, что еще придумал для меня Мазарини - подумал де Жюссак, когда Ла Шене пригласил его в кабинет кардинала. - Может, хоть на этот раз он даст мне какое-нибудь серьезное поручение. Никогда еще мне не было так скучно.» - Я здесь, монсеньор. - сказал он, войдя в кабинет, поклонился Мазарини и замер, ожидая, что скажет кардинал.
Мазарини: - Скажите мне, господин де Жюссак, способны ли вы незаметно подсунуть информацию одной особе так, чтобы источником стали придворные сплетни, но при этом не возникало сомнения в достоверности этой информации? – спросил Мазарини продолжая потирать висок.
Де Жюссак: При этих словах де Жюссак оживился, хотя внешне остался совершенно спокойным. - Пожалуй. - ответил он на вопрос Мазарини. И это была правда - подобные поручения он не раз выполнял на службе у Ришелье и был совсем не прочь тряхнуть стариной.
Мазарини: - Очень хорошо, потому что именно такое задание я и хотел вам поручить. Но учтите, господин де Жюссак, что провала быть не должно, так как успех этого дела внесёт разлад в ряды фрондёров. - произнёс Мазарини.
Де Жюссак: - Провала не будет. - твердо, но спокойно ответил де Жюссак. - Скажите, что я должен делать, и я выполню ваше поручение, монсеньор. «Значит, он решил рассорить фрондеров и тем самым ослабить их. Неплохой ход. Что ж, посмотрим.» - подумал де Жюссак.
Мазарини: - Рад слышать. – улыбнулся кардинал. – Принц Конти неравнодушен к дочери герцогини де Шеврез Софии, которая тайно, но регулярно посещает господина коадъютора. Нужно сделать так, чтобы все были уверены в том, что принц намерен жениться на ней. Герцогиня де Лонгвиль очень дорожит честью своего рода и именно поэтому, как только она узнает, что избранница её брата довольно легкомысленна, то сделает всё возможное, чтобы брак не состоялся. Это, несомненно, вызовет недовольство у мадам де Шеврез. Ну а что будет дальше, то полагаю, что вы догадываетесь сами.
Де Жюссак: - Не сомневайтесь, ваше преосвященство, все будет сделано. - ответил де Жюссак. У него уже созрел план, как лучше это сделать. Перехватить несколько писем и подбросить кому следует - и между герцогинями неминуемо вспыхнет вражда.
Мазарини: - Очень хорошо, господин де Жюссак. В таком случае можете приступать к выполнению. Да кстати... - Мазарини, встал, подошёл к столу, достал из стоящего на нём ларца мешочек, туго набитый деньгами и протянул де Жюссаку. - Уверен вам это пригодится.
Де Жюссак: - Благодарю вас, монсеньор. - Де Жюссак почтительно поклонился кардиналу, взял деньги и, повернувшись на каблуках, вышел из кабинета. Итак, пришло время вспомнить молодость и службу покойному кардиналу. Успех этой затеи немного ослабит фрондеров, однако - и де Жюссак это отлично понимал - не решит исход мятежа. Ладно, там видно будет.
полная версия страницы